Меню
Лев Озеров
Главная ~ Литература ~ Стихи писателей 18-20 века ~
Лев Озеров
В этом разделе представлены лучшие стихи замечательного русского писателя Льва Озерова написанные на рубеже 18-20 вв.
Лучшие стихи Льва Озерова
Озеров (Гольдберг) Лев Адольфович (1914 - 1996) - русский поэт и переводчик, заслуженный деятель культуры Литовской ССР), лауреат премии журнала «Арион». Первоначально публиковался под собственным именем Лев Гольдберг, а также литературными псевдонимами Лев Берг и Л. Корнев.
Не с первого взгляда, не с первого взгляда,
А просто молчанье, а просто отрада,
А после - досада, а после - смятенье
И первое пылкое стихотворенье.
А просто молчанье, а просто отрада,
А после - досада, а после - смятенье
И первое пылкое стихотворенье.
Вишневый сад белеет в темноте.
Вишневый сад. А времена не те.
Вишневый сад. Забыли человека.
Стучит топор. Прошло всего полвека,
Вишневый сад. А времена не те.
Вишневый сад. Забыли человека.
Стучит топор. Прошло всего полвека,
Немо горит в окне огонек;
Звезды немы.
Где мы, когда человек одинок?
Где мы?
Звезды немы.
Где мы, когда человек одинок?
Где мы?
Лучше быть возлюбленной поэта,
Чем женою старого дипломата,
Но еще лучше
быть возлюбленной старого дипломата,
Чем женою старого дипломата,
Но еще лучше
быть возлюбленной старого дипломата,
Любовь ответственна. А если не она,
То что ж ответственно на этом свете:
Призванье? Долг? Работа? Дружба? Дети?
Нет, все они, соединясь, сполна
То что ж ответственно на этом свете:
Призванье? Долг? Работа? Дружба? Дети?
Нет, все они, соединясь, сполна
Поэзия не позабыта,
Хотя в кастальскую струю
Не окунает конь копыта,—
Он ест овес свой деловито
Хотя в кастальскую струю
Не окунает конь копыта,—
Он ест овес свой деловито
Старик тунгус, приехавший на съезд,
Задет лучами праздничного света.
Он теплый бублик на морозе ест
И ходит не спеша вокруг поэта,
Задет лучами праздничного света.
Он теплый бублик на морозе ест
И ходит не спеша вокруг поэта,
Сквозь пламень строк душа пропущена.
Ну, а царей-то помним много ли?
Из Александров — только Пушкина1,
Из Николаев — только Гоголя.
Ну, а царей-то помним много ли?
Из Александров — только Пушкина1,
Из Николаев — только Гоголя.
Усталость или отчужденье,
Или замучила жара,
Или в душе твоей смятенье —
Не разобрался я вчера.
Или замучила жара,
Или в душе твоей смятенье —
Не разобрался я вчера.
Начальный жестокий период любви...
Как хочешь, как можешь его назови,
Но только не мукой и вовсе не сном,—
Скорее бессонницей, морем вверх дном,
Как хочешь, как можешь его назови,
Но только не мукой и вовсе не сном,—
Скорее бессонницей, морем вверх дном,
О тебе я хочу думать. Думаю о тебе.
О тебе не хочу думать. Думаю о тебе.
О других я хочу думать. Думаю о тебе.
Ни о ком не хочу думать. Думаю о тебе.
О тебе не хочу думать. Думаю о тебе.
О других я хочу думать. Думаю о тебе.
Ни о ком не хочу думать. Думаю о тебе.
Я на то и рожден, чтоб взрывать ноздреватые...
Посылать на Чукотку бочонки медовые дынь.
Дело в том, что меня в городские сады не...
Потому-то я пью, выпиваю глазами озерную...
Посылать на Чукотку бочонки медовые дынь.
Дело в том, что меня в городские сады не...
Потому-то я пью, выпиваю глазами озерную...
Ты что там надумала! Что там наворожила!
Размолвка, неведенье, ссора, два шага назад.
И все успокоенное снова разворошила,
И в неизвестность устремлены глаза.
Размолвка, неведенье, ссора, два шага назад.
И все успокоенное снова разворошила,
И в неизвестность устремлены глаза.
По обе стороны стола —
Сидим вдвоем,
И тенью боль моя легла
На лбу твоем.
Сидим вдвоем,
И тенью боль моя легла
На лбу твоем.
1
Как ребенок в полной ванне -
Сад в воде стоит по горло.
У него дыханье сперло,
Как ребенок в полной ванне -
Сад в воде стоит по горло.
У него дыханье сперло,
Я видел степь. Бежали кони.
Она подрагивала чуть
И элеватора свечу
Держала на своей ладони.
Она подрагивала чуть
И элеватора свечу
Держала на своей ладони.
Я видел степь. Бежали кони.
Она подрагивала чуть
И элеватора свечу
Держала на своей ладони.
Она подрагивала чуть
И элеватора свечу
Держала на своей ладони.
Как предам эту боль, эту адову муку...
Сам скажу себе тихо к исходу несносного дня:
Я не только люблю, я борюсь со своею...
Я хочу одолеть ее — одолевает меня.
Сам скажу себе тихо к исходу несносного дня:
Я не только люблю, я борюсь со своею...
Я хочу одолеть ее — одолевает меня.
Когда работаю, я плохо верю в смерть.
Я попросту в нее не верю.
Работа делает меня бессмертным,
Включенным во Вселенную навеки.
Я попросту в нее не верю.
Работа делает меня бессмертным,
Включенным во Вселенную навеки.
Памяти матери
Я приехал в Осетию через год
После смерти твоей, через век,
Через вечность и через бездну невзгод,
Я приехал в Осетию через год
После смерти твоей, через век,
Через вечность и через бездну невзгод,
Нет, не свет зажигается в окнах,
Наполняются медом они,
И звенят световые волокна,
И цепочкой горят огни.
Наполняются медом они,
И звенят световые волокна,
И цепочкой горят огни.
Всю жизнь я собираюсь жить.
Вся жизнь проходит в ожиданье,
И лишь в короткие свиданья,
Когда немыслимо решить,
Вся жизнь проходит в ожиданье,
И лишь в короткие свиданья,
Когда немыслимо решить,
Вдруг пахнуло глубокой ночью,
Вдруг смешалось небо с землей.
Паровозного дыма клочья —
Над горами, над полумглой.
Вдруг смешалось небо с землей.
Паровозного дыма клочья —
Над горами, над полумглой.
Вишневый сад белеет в темноте.
Вишневый сад. А времена не те.
Вишневый сад. Забыли человека.
Стучит топор. Прошло всего полвека,
Вишневый сад. А времена не те.
Вишневый сад. Забыли человека.
Стучит топор. Прошло всего полвека,
Перед дождем затрепетали листья,
Мелькала то изнанка, то ребро,
И в речке зазвенело серебро.
На ветке каркнула ворона голосисто,
Мелькала то изнанка, то ребро,
И в речке зазвенело серебро.
На ветке каркнула ворона голосисто,
Здесь князь Мещерский, выходя на Мойку,
Мог видеть пролетающую тройку.
И думалось: не с неба снег летит,
А — искрами — летит из-под копыт.
Мог видеть пролетающую тройку.
И думалось: не с неба снег летит,
А — искрами — летит из-под копыт.
Я и пред смертью вспомню эту кручу,
И весь в огнях распластанный Подол,
И то, как здесь я к радости пришел
При виде звезд, при виде синей тучи,
И весь в огнях распластанный Подол,
И то, как здесь я к радости пришел
При виде звезд, при виде синей тучи,
Многословие — род недуга,
А народ изъясняется кратко:
Ищешь друга без недостатка?
Ты рискуешь остаться без друга.
А народ изъясняется кратко:
Ищешь друга без недостатка?
Ты рискуешь остаться без друга.
Я замечал: пройдет гроза
И все к лазури устремится:
Листва, ребячьи голоса,
Серебряные капли, птицы.
И все к лазури устремится:
Листва, ребячьи голоса,
Серебряные капли, птицы.
Две старые актрисы
В буфете станционном,
Отставив мизинчики,
Пьют чай с лимоном.
В буфете станционном,
Отставив мизинчики,
Пьют чай с лимоном.
С далеких лет тоска по мастерской —
Как зуд в костях, как жажда и как голод.
Бредет бродяга со своей тоской,
Работы просят руки, звонок голос,
Как зуд в костях, как жажда и как голод.
Бредет бродяга со своей тоской,
Работы просят руки, звонок голос,
Сирень задыхается. Небо набухло.
В утробе его разухабисто бухало.
Везде, как возмездье, гроза назревала,
И мир был подобен ущелью Дарьяла:
В утробе его разухабисто бухало.
Везде, как возмездье, гроза назревала,
И мир был подобен ущелью Дарьяла:
О тебе я хочу думать. Думаю о тебе.
О тебе не хочу думать. Думаю о тебе.
О других я хочу думать. Думаю о тебе.
Ни о ком не хочу думать. Думаю о тебе.
О тебе не хочу думать. Думаю о тебе.
О других я хочу думать. Думаю о тебе.
Ни о ком не хочу думать. Думаю о тебе.
Туман над прудом высветлен закатом,
Упали в воду кроны, купола,
И не удержишь восхищенным взглядом
Секунды, что была и вот ушла.
Упали в воду кроны, купола,
И не удержишь восхищенным взглядом
Секунды, что была и вот ушла.
Когда в последних числах мая
Днепр покидает острова,
Со щебетом, еще слепая,
Вылупливается листва,
Днепр покидает острова,
Со щебетом, еще слепая,
Вылупливается листва,
Есть убедительно-державный жест
У Ленина, не только в дни торжеств,—
В любой беседе, утром или ночью,—
Жест, звездному подобный многоточью.
У Ленина, не только в дни торжеств,—
В любой беседе, утром или ночью,—
Жест, звездному подобный многоточью.
Люблю старинные ремесла,
Когда в поселке над рекой
Один — выстругивает весла,
Вытачивает руль — другой.
Когда в поселке над рекой
Один — выстругивает весла,
Вытачивает руль — другой.
По обе стороны стола —
Сидим вдвоем,
И тенью боль моя легла
На лбу твоем.
Сидим вдвоем,
И тенью боль моя легла
На лбу твоем.
Лирика. Три звездочки. Это не коньяк.
Это я буланого тороплю коня.
Это я желанную радость тороплю.
- Приходи, побудь со мной, я тебя люблю!
Это я буланого тороплю коня.
Это я желанную радость тороплю.
- Приходи, побудь со мной, я тебя люблю!
Серости на белом свете нет,
Серость — это ваше нерадение,
Невнимание, усталость лет,
Ваше настроение осеннее.
Серость — это ваше нерадение,
Невнимание, усталость лет,
Ваше настроение осеннее.
Поэзия — горячий цех,
В котором есть огонь для тех,
Кто ночью и при свете дня
Прожить не может без огня.
В котором есть огонь для тех,
Кто ночью и при свете дня
Прожить не может без огня.
Сирень задыхается. Небо набухло.
В утробе его разухабисто бухало.
Везде, как возмездье, гроза назревала,
И мир был подобен ущелью Дарьяла:
В утробе его разухабисто бухало.
Везде, как возмездье, гроза назревала,
И мир был подобен ущелью Дарьяла:
Играл застенчивый старик,
Приземистый, крепкоголовый.
Я понял: искренность - не крик,
Поэзия - не только слово.
Приземистый, крепкоголовый.
Я понял: искренность - не крик,
Поэзия - не только слово.
Я посреди двора
Стою в начале дня.
Весенняя пора
Торопит и меня.
Стою в начале дня.
Весенняя пора
Торопит и меня.
Как дальше жить?
Как дальше жить?
Еще пять тысяч строк сложить,
Еще пять тысяч дней служить, -
Как дальше жить?
Еще пять тысяч строк сложить,
Еще пять тысяч дней служить, -
Прошла гроза. Дымился лес,
Густой, просмоленный и едкий,
И дым, приподымая ветки,
Как бы тянул их до небес.
Густой, просмоленный и едкий,
И дым, приподымая ветки,
Как бы тянул их до небес.
Листва закипает, как наши двадцатые,
Когда Маяковский с Асеевым в дружестве
Писали стихи о любви и о мужестве,
Неугомонные и угловатые;
Когда Маяковский с Асеевым в дружестве
Писали стихи о любви и о мужестве,
Неугомонные и угловатые;
Прошла гроза. Дымился лес,
Густой, просмоленный и едкий,
И дым, приподымая ветки,
Как бы тянул их до небес.
Густой, просмоленный и едкий,
И дым, приподымая ветки,
Как бы тянул их до небес.
Памяти матери
Я приехал в Осетию через год
После смерти твоей, через век,
Через вечность и через бездну невзгод,
Я приехал в Осетию через год
После смерти твоей, через век,
Через вечность и через бездну невзгод,
С далеких лет тоска по мастерской —
Как зуд в костях, как жажда и как голод.
Бредет бродяга со своей тоской,
Работы просят руки, звонок голос,
Как зуд в костях, как жажда и как голод.
Бредет бродяга со своей тоской,
Работы просят руки, звонок голос,
Услышанный в детстве когда-то мотив,
За мною бредет он, и прост и красив.
Но как повторить его? Я не умею.
Мотив — как издевка над жизнью моею.
За мною бредет он, и прост и красив.
Но как повторить его? Я не умею.
Мотив — как издевка над жизнью моею.
Когда работаю, я плохо верю в смерть.
Я попросту в нее не верю.
Работа делает меня бессмертным,
Включенным во Вселенную навеки.
Я попросту в нее не верю.
Работа делает меня бессмертным,
Включенным во Вселенную навеки.
Ветер бесцветен? Хочет он в лицах
Весь мир показать изнутри и извне.
Ветер зеленый, если он в листьях,
Ветер багряный, если в огне.
Весь мир показать изнутри и извне.
Ветер зеленый, если он в листьях,
Ветер багряный, если в огне.
Немо горит в окне огонек;
Звезды немы.
Где мы, когда человек одинок?
Где мы?
Звезды немы.
Где мы, когда человек одинок?
Где мы?
Бревенчатый дом. За оградою,
В просветах листвы, меж ветвей,
Упиваясь весной и радуясь,
Мальчишка гонял голубей.
В просветах листвы, меж ветвей,
Упиваясь весной и радуясь,
Мальчишка гонял голубей.
Любовь ответственна. А если не она,
То что ж ответственно на этом свете:
Призванье? Долг? Работа? Дружба? Дети?
Нет, все они, соединясь, сполна
То что ж ответственно на этом свете:
Призванье? Долг? Работа? Дружба? Дети?
Нет, все они, соединясь, сполна
На берегу морском лежит весло
И больше говорит мне о просторе,
Чем все огромное взволнованное море,
Которое его на берег принесло.
И больше говорит мне о просторе,
Чем все огромное взволнованное море,
Которое его на берег принесло.
Начальный жестокий период любви...
Как хочешь, как можешь его назови,
Но только не мукой и вовсе не сном,—
Скорее бессонницей, морем вверх дном,
Как хочешь, как можешь его назови,
Но только не мукой и вовсе не сном,—
Скорее бессонницей, морем вверх дном,
Всю жизнь я собираюсь жить.
Вся жизнь проходит в ожиданье,
И лишь в короткие свиданья,
Когда немыслимо решить,
Вся жизнь проходит в ожиданье,
И лишь в короткие свиданья,
Когда немыслимо решить,
Тверские льны стоят до небосклона,
Как будто подпирают небосклон.
Зеленая волна — земное лоно —
Бежит ко мне, бежит со всех сторон.
Как будто подпирают небосклон.
Зеленая волна — земное лоно —
Бежит ко мне, бежит со всех сторон.
TOP-20 лучших стихотворений Льва Озерова:
О тебе я хочу думать Думаю о тебе — [Лев Озеров]
Как дальше жить? — [Лев Озеров]
О тебе я хочу думать. Думаю о тебе. — [Лев Озеров]
Лучше быть возлюбленной поэта — [Лев Озеров]
Когда в последних числах мая — [Лев Озеров]
У памятника — [Лев Озеров]
Люблю старинные ремесла — [Лев Озеров]
Органный концерт — [Лев Озеров]
Не с первого взгляда, не с первого взгляда — [Лев Озеров]
Перед дождем затрепетали листья — [Лев Озеров]
Поэзия — горячий цех — [Лев Озеров]
Я на то и рожден, чтоб взрывать ноздреватые скалы — [Лев Озеров]
После грозы — [Лев Озеров]
Памяти матери — [Лев Озеров]
Многословие — род недуга — [Лев Озеров]
Усталость или отчужденье — [Лев Озеров]
По обе стороны стола — — [Лев Озеров]
Когда работаю, я плохо верю в смерть — [Лев Озеров]
Перед началом работы — [Лев Озеров]
Туман над прудом высветлен закатом — [Лев Озеров]
Как дальше жить? — [Лев Озеров]
О тебе я хочу думать. Думаю о тебе. — [Лев Озеров]
Лучше быть возлюбленной поэта — [Лев Озеров]
Когда в последних числах мая — [Лев Озеров]
У памятника — [Лев Озеров]
Люблю старинные ремесла — [Лев Озеров]
Органный концерт — [Лев Озеров]
Не с первого взгляда, не с первого взгляда — [Лев Озеров]
Перед дождем затрепетали листья — [Лев Озеров]
Поэзия — горячий цех — [Лев Озеров]
Я на то и рожден, чтоб взрывать ноздреватые скалы — [Лев Озеров]
После грозы — [Лев Озеров]
Памяти матери — [Лев Озеров]
Многословие — род недуга — [Лев Озеров]
Усталость или отчужденье — [Лев Озеров]
По обе стороны стола — — [Лев Озеров]
Когда работаю, я плохо верю в смерть — [Лев Озеров]
Перед началом работы — [Лев Озеров]
Туман над прудом высветлен закатом — [Лев Озеров]
