Меню
Константин Фофанов
Главная ~ Литература ~ Стихи писателей 18-20 века ~
Константин Фофанов
В этом разделе представлены лучшие стихи замечательного русского писателя Константина Фофанова написанные на рубеже 18-20 вв.
Лучшие стихи Константина Фофанова
Фофанов Константин Михайлович (1862 - 1911) - русский поэт. В его творчестве уход от мрачной социальной действительности в иллюзорный мир, характерный для декаданса, сочетался с реалистическими мотивами. Отец поэта-эгофутуриста К. К. Фофанова (Константина Олимпова).
Посмотри: у пруда, где в прохладную тень
Зной струится сквозь ветки дрожащие ив,—
Реют мошки; родил их сверкающий день,
И умрут они к ночи, мгновенье прожив.
Зной струится сквозь ветки дрожащие ив,—
Реют мошки; родил их сверкающий день,
И умрут они к ночи, мгновенье прожив.
Не правда ль, всё дышало прозой,
Когда сходились мы с тобой?
Нам соловьи, пленившись розой,
Не пели гимны в тьме ночной.
Когда сходились мы с тобой?
Нам соловьи, пленившись розой,
Не пели гимны в тьме ночной.
С тоской в груди и гневом смутным,
С волненьем, вспыхнувшим в крови,
Не поверяй друзьям минутным
Печаль осмеянной любви.
С волненьем, вспыхнувшим в крови,
Не поверяй друзьям минутным
Печаль осмеянной любви.
Печальный румянец заката
Глядит сквозь кудрявые ели.
Душа моя грустью обьята,—
В ней звуки любви отзвенели.
Глядит сквозь кудрявые ели.
Душа моя грустью обьята,—
В ней звуки любви отзвенели.
Дрожащий блеск звезды вечерней
И чары вешние земли
В былые годы суеверней
Мне сердце тронуть бы могли.
И чары вешние земли
В былые годы суеверней
Мне сердце тронуть бы могли.
На огонь смотрю я в печку:
Золотые города,
Мост чрез огненную речку -
Исчезают без следа.
Золотые города,
Мост чрез огненную речку -
Исчезают без следа.
Чем смертоносней влага в чаше,
Тем наслаждение полней,
И чем страшней бессилье наше,
Тем жажда жизни тяжелей.
Тем наслаждение полней,
И чем страшней бессилье наше,
Тем жажда жизни тяжелей.
Мысли мятежные,
Нет вам забвения
В мире, страдающем
Жаждой стремления.
Нет вам забвения
В мире, страдающем
Жаждой стремления.
Бежит волной кипучий гребень.
Поёт стремлению хвалу
И, разбиваясь о скалу,
Приносит ил, песок и щебень.
Поёт стремлению хвалу
И, разбиваясь о скалу,
Приносит ил, песок и щебень.
Дрожащий блеск звезды вечерней
И чары вешние земли
В былые годы суеверней
Мне сердце тронуть бы могли.
И чары вешние земли
В былые годы суеверней
Мне сердце тронуть бы могли.
Исполнен горького упрека
За злую повесть прежних лет,
За сон безумства и порока,
Я на ее гляжу портрет.
За злую повесть прежних лет,
За сон безумства и порока,
Я на ее гляжу портрет.
Прошла любовь, прошла гроза,
Но грусть живей меня тревожит.
Еще слеза, одна слеза,
Еще — последняя, быть может.
Но грусть живей меня тревожит.
Еще слеза, одна слеза,
Еще — последняя, быть может.
Сумерки бледные, сумерки мутные
Снег озарил перелетным мерцанием.
Падают хлопья — снежинки минутные,
Кроют всё белым, как пух, одеянием.
Снег озарил перелетным мерцанием.
Падают хлопья — снежинки минутные,
Кроют всё белым, как пух, одеянием.
С природою искусство сочетав,
Прекрасны вы, задумчивые парки:
Мне мил ковер густых, хранимых трав
И зыбкие аллей прохладных арки,
Прекрасны вы, задумчивые парки:
Мне мил ковер густых, хранимых трав
И зыбкие аллей прохладных арки,
В ее душе разлад,
Печаль в ее мечтах;
Кому же нежный взгляд,
Улыбка на устах?
Печаль в ее мечтах;
Кому же нежный взгляд,
Улыбка на устах?
Сколько жизни, сколько блеску
В этом луге ароматном,
В этой ниве золотистой,
В этом небе предзакатном!
В этом луге ароматном,
В этой ниве золотистой,
В этом небе предзакатном!
Мы любим, кажется, друг друга,
Но отчего же иногда
От нежных слов, как от недуга,
Бежим, исполнены стыда?
Но отчего же иногда
От нежных слов, как от недуга,
Бежим, исполнены стыда?
Лунная тихая ночь, —
Воздух, исполненный лени…
На серебристом снегу
Темные, резкие тени…
Воздух, исполненный лени…
На серебристом снегу
Темные, резкие тени…
О нет, не говори, что сердцем пред тобою
Я изменил, хотя слабей в разлуке пыл.
Скорей расстануся без страха сам с собою,
Но не с душой, что я в тебе похоронил.
Я изменил, хотя слабей в разлуке пыл.
Скорей расстануся без страха сам с собою,
Но не с душой, что я в тебе похоронил.
Посмотри: у пруда, где в прохладную тень
Зной струится сквозь ветки дрожащие ив,-
Реют мошки; родил их сверкающий день,
И умрут они к ночи, мгновенье прожив.
Зной струится сквозь ветки дрожащие ив,-
Реют мошки; родил их сверкающий день,
И умрут они к ночи, мгновенье прожив.
Пел соловей, цветы благоухали.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Умолк весенний гром. Всё блещет и поет.
В алмазных каплях сад душистый.
И опоясала лазурный небосвод
Гирлянда радуги лучистой.
В алмазных каплях сад душистый.
И опоясала лазурный небосвод
Гирлянда радуги лучистой.
Идет по свету чудище,
Идет, бредет, шатается,
На нем дерьмо и рубище,
И чудище-то, чудище,
Идет, бредет, шатается,
На нем дерьмо и рубище,
И чудище-то, чудище,
Звезды ясные, звезды прекрасные
Нашептали цветам сказки чудные,
Лепестки улыбнулись атласные,
Задрожали листы изумрудные.
Нашептали цветам сказки чудные,
Лепестки улыбнулись атласные,
Задрожали листы изумрудные.
У поэта два царства: одно из лучей
Ярко блещет - лазурное, ясное;
А другое безмесячной ночи темней,
Как глухая темница ненастное.
Ярко блещет - лазурное, ясное;
А другое безмесячной ночи темней,
Как глухая темница ненастное.
Зашумел, закачался взволнованный сад,
Листья бьют боевую тревогу;
Быстро вихрь налетел и отпрянул назад,
Запылил и завихрил дорогу.
Листья бьют боевую тревогу;
Быстро вихрь налетел и отпрянул назад,
Запылил и завихрил дорогу.
Пел соловей, цветы благоухали.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Шумят леса тенистые,
Тенистые, душистые,
Свои оковы льдистые
Разрушила волна.
Тенистые, душистые,
Свои оковы льдистые
Разрушила волна.
Печально верба наклоняла
Зеленый локон свой к пруду;
Земля в томленьи изнывала,
Ждала вечернюю звезду.
Зеленый локон свой к пруду;
Земля в томленьи изнывала,
Ждала вечернюю звезду.
Еще повсюду в спящем парке
Печально веет зимним сном,
Но ослепительны и ярки
Снега, лежащие ковром.
Печально веет зимним сном,
Но ослепительны и ярки
Снега, лежащие ковром.
Что ты сказала, я не расслышал,
Только сказала ты нежное что-то,
На небо месяц поздно так вышел,
И серебром засверкало болото.
Только сказала ты нежное что-то,
На небо месяц поздно так вышел,
И серебром засверкало болото.
Сегодня в ночь весна-колдунья
На молодое новолунье
Снега последние смела,
Серёжки ивы растрепала
На молодое новолунье
Снега последние смела,
Серёжки ивы растрепала
Потуши свечу, занавесь окно.
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
Есть странные минуты: бытие
Сменяется почти небытием.
Не трогает внимание ничье,
И совесть тихо дремлет… О былом —
Сменяется почти небытием.
Не трогает внимание ничье,
И совесть тихо дремлет… О былом —
Таинственный сумрак
В глубокой пещере;
Там гении неба
И хищные звери.
В глубокой пещере;
Там гении неба
И хищные звери.
К тебе, у твоего порога,
Я постучался, ангел мой,
Но ты гостил тогда у бога,
В его ложнице голубой.
Я постучался, ангел мой,
Но ты гостил тогда у бога,
В его ложнице голубой.
Исполнен горького упрека
За злую повесть прежних лет,
За сон безумства и порока,
Я на ее гляжу портрет.
За злую повесть прежних лет,
За сон безумства и порока,
Я на ее гляжу портрет.
Ни собственный мой страх, ни дух, что мир...
Мир, замечтавшийся о будущности дел,
Любви моей года определить не может,
Хотя бы даже ей готовился предел.
Мир, замечтавшийся о будущности дел,
Любви моей года определить не может,
Хотя бы даже ей готовился предел.
Кто костлявою рукою
В двери хижины стучит?
Кто увядшею травою
И соломой шелестит?
В двери хижины стучит?
Кто увядшею травою
И соломой шелестит?
Ты — небо темное в светилах,
Я — море темное. Взгляни:
Как мертвецов в сырых могилах,
Я хороню твои огни.
Я — море темное. Взгляни:
Как мертвецов в сырых могилах,
Я хороню твои огни.
Не бойся сумрака могилы,
Живи, надейся и страдай…
Борись, пока в душе есть силы,
А сил не станет — умирай!
Живи, надейся и страдай…
Борись, пока в душе есть силы,
А сил не станет — умирай!
Есть в природе бесконечной
Тайные мечты,
Осеняемые вечной
Силой красоты.
Тайные мечты,
Осеняемые вечной
Силой красоты.
Как стучит уныло маятник,
Как темно горит свеча;
Как рука твоя дрожащая
Беспокойно горяча!
Как темно горит свеча;
Как рука твоя дрожащая
Беспокойно горяча!
Все пережито, что возможно,
Все передумано давно,
И все так бледно, так ничтожно!
Чего желать? Не все ль равно!
Все передумано давно,
И все так бледно, так ничтожно!
Чего желать? Не все ль равно!
Прошла любовь, прошла гроза,
Но грусть живей меня тревожит.
Еще слеза, одна слеза,
Еще - последняя, быть может.
Но грусть живей меня тревожит.
Еще слеза, одна слеза,
Еще - последняя, быть может.
Потуши свечу, занавесь окно.
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
У косогора за деревней,
Где деды лапотки плетут,
Есть, окружен оградой древней,
Последний праотцев приют.
Где деды лапотки плетут,
Есть, окружен оградой древней,
Последний праотцев приют.
У ручья красавец юный
Вил цветы, печали полн,
И глядел, как, увлекая,
Гнал их ветер в плеске волн.
Вил цветы, печали полн,
И глядел, как, увлекая,
Гнал их ветер в плеске волн.
Как будто раннею весною,
В дни поздней осени — светло.
Озёр прозрачное стекло
Блестит румяной синевою.
В дни поздней осени — светло.
Озёр прозрачное стекло
Блестит румяной синевою.
Ты помнишь ли: мягкие тени
Ложились неслышно кругом,
И тихо дрожали сирени
Под нашим открытым окном...
Ложились неслышно кругом,
И тихо дрожали сирени
Под нашим открытым окном...
Как быстро год прошел! Как медленные дни
Томительно текли! Как много раз они,
Встречая ласкою, прощались огорченьем,
Как много раз моя душа
Томительно текли! Как много раз они,
Встречая ласкою, прощались огорченьем,
Как много раз моя душа
Желтыми листьями дети играли…
Осенью были те листья посеяны,-
Ветром с тоскующих веток рассеяны
Желтые листья, как слезы печали.
Осенью были те листья посеяны,-
Ветром с тоскующих веток рассеяны
Желтые листья, как слезы печали.
Потуши свечу, занавесь окно.
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
По постелям все разбрелись давно.
Только мы не спим, самовар погас,
За стеной часы бьют четвертый раз!
Свежело. Астры отцветали.
Сквозное золото аллей
Чуть трепетало. Я в печали
Следил за лётом журавлей.
Сквозное золото аллей
Чуть трепетало. Я в печали
Следил за лётом журавлей.
Столица бредила в чаду своей тоски,
Гонясь за куплей и продажей.
Общественных карет болтливые звонки
Мешались с лязгом экипажей.
Гонясь за куплей и продажей.
Общественных карет болтливые звонки
Мешались с лязгом экипажей.
Мой друг, мой нежный друг, люблю тебя...
И в сердце у меня как солнце ты сияешь…
И если ты со мной — и если ты ласкаешь,
Боюсь, что нежный сон недолог наяву…
И в сердце у меня как солнце ты сияешь…
И если ты со мной — и если ты ласкаешь,
Боюсь, что нежный сон недолог наяву…
Вечернее небо, лазурные воды,
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы.
Но в этом чарующем лике природы
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы.
Но в этом чарующем лике природы
Весна! но что мнѣ принесетъ
Расцвѣтъ весны?.. Ея приходъ
Встрѣчалъ я пѣснями бывало,
Когда для юности живой
Расцвѣтъ весны?.. Ея приходъ
Встрѣчалъ я пѣснями бывало,
Когда для юности живой
Как воздух свеж, как липы ярко
Румянцем осени горят!
Как далеко в аллеях парка
Отзвучья вечера дрожат.
Румянцем осени горят!
Как далеко в аллеях парка
Отзвучья вечера дрожат.
Была ль то песнь, рожденная мечтою,
Иль песнею рожденная мечта,-
Не знаю я, но в этот миг со мною
Роднилися добро и красота.
Иль песнею рожденная мечта,-
Не знаю я, но в этот миг со мною
Роднилися добро и красота.
Обветрен стужею жестокой
Еще лес млеет без листвы,
Но одуванчик златоокий
Уже мерцает из травы.
Еще лес млеет без листвы,
Но одуванчик златоокий
Уже мерцает из травы.
Стало скучно тебе —
Что же надобно?
Ветер плачет в трубе,
Плачет жалобно.
Что же надобно?
Ветер плачет в трубе,
Плачет жалобно.
Печальный румянец заката
Глядит сквозь кудрявые ели.
Душа моя грустью обьята,-
В ней звуки любви отзвенели.
Глядит сквозь кудрявые ели.
Душа моя грустью обьята,-
В ней звуки любви отзвенели.
Под напев молитв пасхальных
И под звон колоколов
К нам летит весна из дальних,
Из полуденных краев.
И под звон колоколов
К нам летит весна из дальних,
Из полуденных краев.
Сумерки бледные, сумерки мутные
Снег озарил перелетным мерцанием.
Падают хлопья — снежинки минутные,
Кроют всё белым, как пух, одеянием.
Снег озарил перелетным мерцанием.
Падают хлопья — снежинки минутные,
Кроют всё белым, как пух, одеянием.
Дрожит ли зыбь сребристого ручья,
Сверкает ли вечерняя зарница,
Шумит ли лес иль песня соловья
Гремит в кустах — везде мечта моя
Сверкает ли вечерняя зарница,
Шумит ли лес иль песня соловья
Гремит в кустах — везде мечта моя
Догорает мой светильник.
Всё стучит, стучит будильник,
Отбивая дробь минут;
Точно капли упадают
Всё стучит, стучит будильник,
Отбивая дробь минут;
Точно капли упадают
Мы при свечах болтали долго
О том, что мир порабощен
Кошмаром мелочного торга,
Что чудных снов не видит он.
О том, что мир порабощен
Кошмаром мелочного торга,
Что чудных снов не видит он.
1
Пойдем в сосновый лес, сегодня жар...
Всё тихо, всё молчит, не шелохнется лист,—
Уйдем под тихий мрак гостеприимных сосен,
Пойдем в сосновый лес, сегодня жар...
Всё тихо, всё молчит, не шелохнется лист,—
Уйдем под тихий мрак гостеприимных сосен,
Что может мозг создать, изобразить чернила,
Как может передать мой дух восторг любви,
Что нового сказать; где творческая сила,
Чтоб выразить любовь и качества твои?
Как может передать мой дух восторг любви,
Что нового сказать; где творческая сила,
Чтоб выразить любовь и качества твои?
На волне колокольного звона
К нам плывет голубая весна
И на землю из Божьего лона
Сыплет щедрой рукой семена.
К нам плывет голубая весна
И на землю из Божьего лона
Сыплет щедрой рукой семена.
Пел соловей, цветы благоухали.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь,- алел закат огнем.
Вечерняя звезда, звезда моей печали,
Зажглася и горит меж дымных облаков, —
Навстречу ей огни земные заблистали, —
Огни труда, молений и пиров.
Зажглася и горит меж дымных облаков, —
Навстречу ей огни земные заблистали, —
Огни труда, молений и пиров.
Под напев молитв пасхальных
И под звон колоколов,
К нам летит весна из дальних
Из полуденных краев.
И под звон колоколов,
К нам летит весна из дальних
Из полуденных краев.
Столица бредила в чаду своей тоски,
Гонясь за куплей и продажей.
Общественных карет болтливые звонки
Мешались с лязгом экипажей.
Гонясь за куплей и продажей.
Общественных карет болтливые звонки
Мешались с лязгом экипажей.
Я слушал плеск гремучего потока,
Он сердца жар и страсти усыплял.
И мнилось мне, что кто-то издалёка
Прощальный гимн мне братски посылал.
Он сердца жар и страсти усыплял.
И мнилось мне, что кто-то издалёка
Прощальный гимн мне братски посылал.
В праздник, вечером, с женою
Возвращался поп Степан,
И везли они с собою
Подаянья христиан.
Возвращался поп Степан,
И везли они с собою
Подаянья христиан.
Уж холодом веет осенним,
И мнится, вершины шумят:
Мы плащ зеленеющий сменим
На ярко пурпурный наряд.
И мнится, вершины шумят:
Мы плащ зеленеющий сменим
На ярко пурпурный наряд.
Пышней, чем в ясный час расцвета,
Аллея пурпуром одета.
И в зыбком золоте ветвей
Еще блистает праздник лета
Аллея пурпуром одета.
И в зыбком золоте ветвей
Еще блистает праздник лета
Догорает мой светильник.
Всё стучит, стучит будильник,
Отбивая дробь минут;
Точно капли упадают
Всё стучит, стучит будильник,
Отбивая дробь минут;
Точно капли упадают
В ее душе разлад,
Печаль в ее мечтах;
Кому же нежный взгляд,
Улыбка на устах?
Печаль в ее мечтах;
Кому же нежный взгляд,
Улыбка на устах?
Как стучит уныло маятник,
Как темно горит свеча;
Как рука твоя дрожащая
Беспокойно горяча!
Как темно горит свеча;
Как рука твоя дрожащая
Беспокойно горяча!
У поэта два царства: одно из лучей
Ярко блещет — лазурное, ясное;
А другое безмесячной ночи темней,
Как глухая темница ненастное.
Ярко блещет — лазурное, ясное;
А другое безмесячной ночи темней,
Как глухая темница ненастное.
Темно, темно! На улице пустынно...
Под музыку осеннего дождя
Иду во тьме... Таинственно и длинно
Путь стелется, к теплу огней ведя.
Под музыку осеннего дождя
Иду во тьме... Таинственно и длинно
Путь стелется, к теплу огней ведя.
Их в мире два — они как братья,
Как два родные близнеца,
Друг друга заключив в об’ятья,
Живут и мыслят без конца.
Как два родные близнеца,
Друг друга заключив в об’ятья,
Живут и мыслят без конца.
Звезды ясные, звезды прекрасные
Нашептали цветам сказки чудные;
Лепестки улыбнулись атласные.
Задрожали листы изумрудные.
Нашептали цветам сказки чудные;
Лепестки улыбнулись атласные.
Задрожали листы изумрудные.
Сильней и глубже век от века
Земли и мысли торжество.
Всё меньше веры в божество
И больше — веры в человека!
Земли и мысли торжество.
Всё меньше веры в божество
И больше — веры в человека!
Раннею весною роща так тиха,
Веет в ней печалью, смутною кручиною,
И сплелися ветками, словно паутиною,
Белая береза, серая ольха.
Веет в ней печалью, смутною кручиною,
И сплелися ветками, словно паутиною,
Белая береза, серая ольха.
Мы любим, кажется, друг друга,
Но отчего же иногда
От нежных слов, как от недуга,
Бежим, исполнены стыда?
Но отчего же иногда
От нежных слов, как от недуга,
Бежим, исполнены стыда?
Вечернее небо, лазурные воды,
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы.
Но в этом чарующем лике природы
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы.
Но в этом чарующем лике природы
TOP-20 лучших стихотворений Константина Фофанова:
Звезды ясные, звезды прекрасные — [Константин Фофанов]
Под музыку осеннего дождя — [Константин Фофанов]
Прошла любовь, прошла гроза — [Константин Фофанов]
Печально верба наклоняла — [Константин Фофанов]
Май — [Константин Фофанов]
Вечернее небо, лазурные воды — [Константин Фофанов]
Аллея осенью — [Константин Фофанов]
Посмотри: у пруда, где в прохладную тень — [Константин Фофанов]
Мечта — [Константин Фофанов]
У поэта два царства: одно из лучей — [Константин Фофанов]
Под напев молитв пасхальных — [Константин Фофанов]
Как стучит уныло маятник — [Константин Фофанов]
У печки — [Константин Фофанов]
Печальный румянец заката — [Константин Фофанов]
Не правда ль, всё дышало прозой — [Константин Фофанов]
Исполнен горького упрека — [Константин Фофанов]
Мы любим, кажется, друг друга — [Константин Фофанов]
Ты помнишь ли?! — [Константин Фофанов]
Пел соловей, цветы благоухали — [Константин Фофанов]
Шумят леса тенистые — [Константин Фофанов]
Под музыку осеннего дождя — [Константин Фофанов]
Прошла любовь, прошла гроза — [Константин Фофанов]
Печально верба наклоняла — [Константин Фофанов]
Май — [Константин Фофанов]
Вечернее небо, лазурные воды — [Константин Фофанов]
Аллея осенью — [Константин Фофанов]
Посмотри: у пруда, где в прохладную тень — [Константин Фофанов]
Мечта — [Константин Фофанов]
У поэта два царства: одно из лучей — [Константин Фофанов]
Под напев молитв пасхальных — [Константин Фофанов]
Как стучит уныло маятник — [Константин Фофанов]
У печки — [Константин Фофанов]
Печальный румянец заката — [Константин Фофанов]
Не правда ль, всё дышало прозой — [Константин Фофанов]
Исполнен горького упрека — [Константин Фофанов]
Мы любим, кажется, друг друга — [Константин Фофанов]
Ты помнишь ли?! — [Константин Фофанов]
Пел соловей, цветы благоухали — [Константин Фофанов]
Шумят леса тенистые — [Константин Фофанов]