Меню
Константин Батюшков
Главная ~ Литература ~ Стихи писателей 18-20 века ~
Константин Батюшков
В этом разделе представлены лучшие стихи замечательного русского писателя Константина Батюшкова написанные на рубеже 18-20 вв.
Лучшие стихи Константина Батюшкова
Батюшков Константин Николаевич (1787 - 1855) - русский поэт. Батюшкова считают непосредственным предшественником Пушкина, и не случайно — соединяя литературные открытия классицизма и сентиментализма, он явился одним из родоначальников новой, «современной» русской поэзии.
Какое торжество готовит древний Рим?
Куда текут народа шумны волны?
К чему сих аромат и мирры сладкий дым.
Душистых трав кругом кошницы полны?
Куда текут народа шумны волны?
К чему сих аромат и мирры сладкий дым.
Душистых трав кругом кошницы полны?
Как я люблю, товарищ мой.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
Средь ужасов земли и ужасов морей
Блуждая, бедствуя, искал своей Итаки
Богобоязненный страдалец Одиссей;
Стопой бестрепетной сходил Аида в мраки;
Блуждая, бедствуя, искал своей Итаки
Богобоязненный страдалец Одиссей;
Стопой бестрепетной сходил Аида в мраки;
Зефир последний свеял сон
С ресниц, окованных мечтами,
Но я - не к счастью пробужден
Зефира тихими крылами.
С ресниц, окованных мечтами,
Но я - не к счастью пробужден
Зефира тихими крылами.
О, радуйся, мой друг, прелестная Мария!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
Три Пушкина в Москве, и все они — поэты.
Я полагаю, все одни имеют леты.
Талантом, может быть, они и не равны,
Один другого больше пишет,
Я полагаю, все одни имеют леты.
Талантом, может быть, они и не равны,
Один другого больше пишет,
Не нужны надписи для камня моего,
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
Из поэмы «Иснель и Аслега»
Битва кончилась, ратники пируют
вокруг зажженных дубов...
...Но вскоре пламень потухает,
Битва кончилась, ратники пируют
вокруг зажженных дубов...
...Но вскоре пламень потухает,
Nell′eta sua piu bella e piu...
...E viva, e bella al ciel salita.
Petrarca*
Нет подруги нежной, нет прелестной Лилы!
...E viva, e bella al ciel salita.
Petrarca*
Нет подруги нежной, нет прелестной Лилы!
О любимец бога брани,
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
Все на праздник Эригоны
Жрицы Вакховы текли;
Ветры с шумом разнесли
Громкий вой их, плеск и стоны.
Жрицы Вакховы текли;
Ветры с шумом разнесли
Громкий вой их, плеск и стоны.
О, пока бесценна младость
Не умчалася стрелой,
Пей из чаши полной радость
И, сливая голос свой
Не умчалася стрелой,
Пей из чаши полной радость
И, сливая голос свой
О, радуйся, мой друг, прелестная Мария!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
Гусар, на саблю опираясь,
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
Подруги милые! в беспечности игривой
Под плясовой напев вы резвитесь в лугах
И я, как вы, жила в Аркадии счастливой,
И я, на утре дней, в сих рощах и лугах
Под плясовой напев вы резвитесь в лугах
И я, как вы, жила в Аркадии счастливой,
И я, на утре дней, в сих рощах и лугах
Вторую Душеньку или еще прекрасней,
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
«Теперь, сего же дня,
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
О любимец бога брани,
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
Вторую Душеньку или еще прекрасней,
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
О, память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной
И часто сладостью твоей
Меня в стране пленяешь дальной.
Рассудка памяти печальной
И часто сладостью твоей
Меня в стране пленяешь дальной.
Взгляни: сей кипарис, как наша степь,...
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
Подражание Касти
Слышишь! мчится колесница
Там по звонкой мостовой!
Правит сильная десница
Слышишь! мчится колесница
Там по звонкой мостовой!
Правит сильная десница
Sunt aliquid manes: letum non omnia finit;
Luridaque evictos effugit umbra rogos.
Propertius*
Я берег покидал туманный Альбиона:
Luridaque evictos effugit umbra rogos.
Propertius*
Я берег покидал туманный Альбиона:
Где слава, где краса, источник зол твоих?
Где стогны шумные и граждане счастливы?
Где зданья пышные и храмы горделивы,
Мусия, золото, сияющие в них?
Где стогны шумные и граждане счастливы?
Где зданья пышные и храмы горделивы,
Мусия, золото, сияющие в них?
Сот меда с молоком —
И Маин сын тебе навеки благосклонен!
Алкид не так-то скромен:
Дай две ему овцы, дай козу и с козлом;
И Маин сын тебе навеки благосклонен!
Алкид не так-то скромен:
Дай две ему овцы, дай козу и с козлом;
Известный откупщик Фадей
Построил богу храм... и совесть успокоил.
И впрямь! На всё цены удвоил:
Дал богу медный грош, а сотни взял рублей
Построил богу храм... и совесть успокоил.
И впрямь! На всё цены удвоил:
Дал богу медный грош, а сотни взял рублей
Подражание Касти
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
Пред ними истощает
Любовь златой колчан.
Все в них обворожает:
Походка, легкий стан,
Любовь златой колчан.
Все в них обворожает:
Походка, легкий стан,
Свершилось: Никагор и пламенный Эрот
За чашей Вакховой Аглаю победили...
О, радость! Здесь они сей пояс разрешили,
Стыдливости девической оплот.
За чашей Вакховой Аглаю победили...
О, радость! Здесь они сей пояс разрешили,
Стыдливости девической оплот.
Тебе ль оплакивать утрату юных дней?
Ты в красоте не изменилась
И для любви моей
От времени еще прелестнее явилась.
Ты в красоте не изменилась
И для любви моей
От времени еще прелестнее явилась.
Я клялся боле не любить
И клятвы верно не нарушу:
Велишь мне правду говорить?
И я — уже немного трушу!..
И клятвы верно не нарушу:
Велишь мне правду говорить?
И я — уже немного трушу!..
Подражание Парни
Помнишь ли, мой друг бесценный!
Как с Амурами тишком,
Мраком ночи окруженный,
Помнишь ли, мой друг бесценный!
Как с Амурами тишком,
Мраком ночи окруженный,
Под тению черемухи млечной
И золотом блистающих акаций
Спешу восстановить алтарь и Муз, и Граций,
Сопутниц жизни молодой.
И золотом блистающих акаций
Спешу восстановить алтарь и Муз, и Граций,
Сопутниц жизни молодой.
Как ландыш под серпом убийственным жнеца
Склоняет голову и вянет,
Так я в болезни ждал безвременно конца
И думал: парки час настанет.
Склоняет голову и вянет,
Так я в болезни ждал безвременно конца
И думал: парки час настанет.
Есть наслаждение и в дикости лесов,
Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
Дробящихся в пустынном беге.
Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
Дробящихся в пустынном беге.
«Какое сходство Клит с Суворовым...
— «Нималого!» —...
— «Помилуй! Клит был трус, от выстрела...
И пекся об одном желудке и покое;
— «Нималого!» —...
— «Помилуй! Клит был трус, от выстрела...
И пекся об одном желудке и покое;
Льстец моей ленивой музы!
Ах, какие снова узы
На меня ты наложил?
Ты мою сонливу «Лету»
Ах, какие снова узы
На меня ты наложил?
Ты мою сонливу «Лету»
«Что это!— говорил Плутон,—
Остановился Флегетон,
Мегера, Фурии и Цербер онемели,
Внимая пенью твоему,
Остановился Флегетон,
Мегера, Фурии и Цербер онемели,
Внимая пенью твоему,
Не странен ли судеб устав!
Певцы Петра — несчастья жертвы:
Наш Пиндар кончил жизнь, поэмы не скончав,
Другие живы все, но их поэмы мертвы!
Певцы Петра — несчастья жертвы:
Наш Пиндар кончил жизнь, поэмы не скончав,
Другие живы все, но их поэмы мертвы!
На свет и на стихи
Он злобой адской дышит;
Но в свете копит он грехи
И вечно рифмы пишет...
Он злобой адской дышит;
Но в свете копит он грехи
И вечно рифмы пишет...
Гремит повсюду страшный гром,
Горами к небу вздуто море,
Стихии яростные в споре,
И тухнет дальний солнцев долг,
Горами к небу вздуто море,
Стихии яростные в споре,
И тухнет дальний солнцев долг,
Числа по совести не знаю,
Здесь время сковано стоит,
И скука только говорит:
«Пора напиться чаю,
Здесь время сковано стоит,
И скука только говорит:
«Пора напиться чаю,
Смотрите, виноград кругом как вьется!
Как любит мой полуистлевший пень!
Я некогда давал ему отрадну тень;
Завял... Но виноград со мной не расстается.
Как любит мой полуистлевший пень!
Я некогда давал ему отрадну тень;
Завял... Но виноград со мной не расстается.
Когда в страдании девица отойдет
И труп синеющий остынет,-
Напрасно на него любовь и амвру льет,
И облаком цветов окинет.
И труп синеющий остынет,-
Напрасно на него любовь и амвру льет,
И облаком цветов окинет.
За чашей пуншевой в политику с друзьями
Пустился Бавий наш, присяжный стихотвор.
Одомаратели все сделались судьями,
И каждый прокричал свой умный приговор,
Пустился Бавий наш, присяжный стихотвор.
Одомаратели все сделались судьями,
И каждый прокричал свой умный приговор,
Из Парни
Посмотрите! в двадцать лет
Бледность щеки покрывает;
С утром вянет жизни цвет:
Посмотрите! в двадцать лет
Бледность щеки покрывает;
С утром вянет жизни цвет:
Как я люблю, товарищ мой.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
Послание к Жуковскому и Вяземскому
Отечески Пенаты,
О пестуны мои!
Отечески Пенаты,
О пестуны мои!
Мы, други, летали по бурным морям.
От родины милой летали далеко!
На суше, на море мы бились жестоко:
И море, и суша покорствуют нам!
От родины милой летали далеко!
На суше, на море мы бились жестоко:
И море, и суша покорствуют нам!
Пафоса бог, Эрот прекрасный
На розе бабочку поймал
И, улыбаясь, у несчастной
Златые крылья оборвал.
На розе бабочку поймал
И, улыбаясь, у несчастной
Златые крылья оборвал.
Ты хочешь, горсткой фимиама
Чтоб жертвенник я твой почтил?
Для граций муза не упряма,
И я им лиру посвятил.
Чтоб жертвенник я твой почтил?
Для граций муза не упряма,
И я им лиру посвятил.
Ты хочешь меду, сын?- Так жала не страшись;
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
Увы, мы носим все дурачества оковы,
И все терять готовы
Рассудок, бренный дар небесного отца!
Тот губит ум в любви, средь неги и забавы,
И все терять готовы
Рассудок, бренный дар небесного отца!
Тот губит ум в любви, средь неги и забавы,
Месяц плавал над рекою,
Всё спокойно! Ветерок
Вдруг повеял, и волною
Принесло ко мне челнок.
Всё спокойно! Ветерок
Вдруг повеял, и волною
Принесло ко мне челнок.
Меня преследует судьба,
Как будто я талант имею!
Она, известно вам, слепа;
Но я в глаза ей молвить смею:
Как будто я талант имею!
Она, известно вам, слепа;
Но я в глаза ей молвить смею:
Баснь
Могольцу снилися жилища Елисейски:
Визирь блаженный в них
За добрые дела житейски,
Могольцу снилися жилища Елисейски:
Визирь блаженный в них
За добрые дела житейски,
Скалы чувствительны к свирели;
Верблюд прислушивать умеет песнь любви,
Стеня под бременем; румянее крови -
Ты видишь - розы покраснели
Верблюд прислушивать умеет песнь любви,
Стеня под бременем; румянее крови -
Ты видишь - розы покраснели
Вдали от храма муз и рощей Геликона
Феб мстительной рукой Сатира задавил1;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
Феб мстительной рукой Сатира задавил1;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
«Теперь, сего же дня,
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
«О хлеб-соль русская! о прадед...
О милые останки,
Упрямство дедушки и ферези прабабки!
Без вас спасенья нет!
О милые останки,
Упрямство дедушки и ферези прабабки!
Без вас спасенья нет!
Сей старец, что всегда летает,
Всегда приходит, отъезжает,
Везде живет — и здесь и там,
С собою водит дни и веки,
Всегда приходит, отъезжает,
Везде живет — и здесь и там,
С собою водит дни и веки,
Подражание Касти
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
Рыдайте, амуры и нежные грации,
У нимфы моей на личике нежном
Розы поблекли и вянут все прелести.
Венера всемощная! Дочерь Юпитера!
У нимфы моей на личике нежном
Розы поблекли и вянут все прелести.
Венера всемощная! Дочерь Юпитера!
Взгляни: сей кипарис, как наша степь,...
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
Мой дух! доверенность к творцу!
Мужайся; будь в терпеньи камень.
Не он ли к лучшему концу
Меня провел сквозь бранный пламень?
Мужайся; будь в терпеньи камень.
Не он ли к лучшему концу
Меня провел сквозь бранный пламень?
Буря умолкла, и в ясной лазури
Солнце явилось на западе нам;
Мутный источник, след яростной бури,
С ревом и с шумом бежит по полям!
Солнце явилось на западе нам;
Мутный источник, след яростной бури,
С ревом и с шумом бежит по полям!
Кто это, так насупя брови,
Сидит растрепанный и мрачный, как Федул?
О чудо! Это он!.. Но кто же? Наш Катулл,
Наш Вяземский, певец веселья и любови!
Сидит растрепанный и мрачный, как Федул?
О чудо! Это он!.. Но кто же? Наш Катулл,
Наш Вяземский, певец веселья и любови!
От стужи весь дрожу,
Хоть у камина я сижу.
Под шубою лежу
И на огонь гляжу,
Хоть у камина я сижу.
Под шубою лежу
И на огонь гляжу,
Я вижу тень Боброва:
Она передо мной,
Нагая, без покрова,
С заразой и с чумой;
Она передо мной,
Нагая, без покрова,
С заразой и с чумой;
Меж тем как воины вдоль идут по полям,
Завидя вдалеке твои, о, Реин, волны,
Мой конь, веселья полный,
От строя отделясь, стремится к берегам,
Завидя вдалеке твои, о, Реин, волны,
Мой конь, веселья полный,
От строя отделясь, стремится к берегам,
Ты хочешь меду, сын?- Так жала не страшись;
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
Памфил забавен за столом,
Хоть часто и назло рассудку;
Веселостью обязан он желудку,
А памяти — умом.
Хоть часто и назло рассудку;
Веселостью обязан он желудку,
А памяти — умом.
Гусар, на саблю опираясь,
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
Вдали от храма муз и рощей Геликона
Феб мстительной рукой Сатира задавил¹;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
Феб мстительной рукой Сатира задавил¹;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
Не нужны надписи для камня моего,
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
Как сладко спать в прохладной тени,
Пока долину зной палит
И ветер чуть в древесной сени
Дыханьем листья шевелит!
Пока долину зной палит
И ветер чуть в древесной сени
Дыханьем листья шевелит!
TOP-20 лучших стихотворений Константина Батюшкова:
Мой гений — [Константин Батюшков]
Пробуждение — [Константин Батюшков]
Я клялся боле не любить — [Константин Батюшков]
Умирающий тасс — [Константин Батюшков]
Тень друга — [Константин Батюшков]
Кто это, так насупя брови... — [Константин Батюшков]
Есть наслаждение и в дикости лесов — [Константин Батюшков]
Радость (Любимца Кипридина...) — [Константин Батюшков]
На смерть супруги Ф.Ф.Кокошкина — [Константин Батюшков]
Ложный страх — [Константин Батюшков]
Счастливец — [Константин Батюшков]
Увы, мы носим все дурачества оковы... — [Константин Батюшков]
Отъезд — [Константин Батюшков]
К Петину (О любимец бога брани...) — [Константин Батюшков]
К Никите (Как я люблю... — [Константин Батюшков]
Беседка муз — [Константин Батюшков]
Переход через Рейн — [Константин Батюшков]
Привидение — [Константин Батюшков]
Гремит повсюду страшный гром... — [Константин Батюшков]
Пред ними истощает... — [Константин Батюшков]
Пробуждение — [Константин Батюшков]
Я клялся боле не любить — [Константин Батюшков]
Умирающий тасс — [Константин Батюшков]
Тень друга — [Константин Батюшков]
Кто это, так насупя брови... — [Константин Батюшков]
Есть наслаждение и в дикости лесов — [Константин Батюшков]
Радость (Любимца Кипридина...) — [Константин Батюшков]
На смерть супруги Ф.Ф.Кокошкина — [Константин Батюшков]
Ложный страх — [Константин Батюшков]
Счастливец — [Константин Батюшков]
Увы, мы носим все дурачества оковы... — [Константин Батюшков]
Отъезд — [Константин Батюшков]
К Петину (О любимец бога брани...) — [Константин Батюшков]
К Никите (Как я люблю... — [Константин Батюшков]
Беседка муз — [Константин Батюшков]
Переход через Рейн — [Константин Батюшков]
Привидение — [Константин Батюшков]
Гремит повсюду страшный гром... — [Константин Батюшков]
Пред ними истощает... — [Константин Батюшков]