Главная ~
Литература ~
Стихи писателей 18-20 века ~
Константин Батюшков
В этом разделе представлены лучшие стихи замечательного русского писателя Константина Батюшкова написанные на рубеже 18-20 вв.
Лучшие стихи Константина Батюшкова

Батюшков Константин Николаевич (1787 - 1855) - русский поэт. Батюшкова считают непосредственным предшественником Пушкина, и не случайно — соединяя литературные открытия классицизма и сентиментализма, он явился одним из родоначальников новой, «современной» русской поэзии.
572
Какое торжество готовит древний Рим?
Куда текут народа шумны волны?
К чему сих аромат и мирры сладкий дым.
Душистых трав кругом кошницы полны?
488
Как я люблю, товарищ мой.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
428
Средь ужасов земли и ужасов морей
Блуждая, бедствуя, искал своей Итаки
Богобоязненный страдалец Одиссей;
Стопой бестрепетной сходил Аида в мраки;
646
Зефир последний свеял сон
С ресниц, окованных мечтами,
Но я - не к счастью пробужден
Зефира тихими крылами.
451
О, радуйся, мой друг, прелестная Мария!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
371
Три Пушкина в Москве, и все они — поэты.
Я полагаю, все одни имеют леты.
Талантом, может быть, они и не равны,
Один другого больше пишет,
394
Не нужны надписи для камня моего,
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
383
Из поэмы «Иснель и Аслега»
Битва кончилась, ратники пируют
вокруг зажженных дубов...
...Но вскоре пламень потухает,
509
Nell′eta sua piu bella e piu...
...E viva, e bella al ciel salita.
Petrarca*
Нет подруги нежной, нет прелестной Лилы!
490
О любимец бога брани,
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
376
Все на праздник Эригоны
Жрицы Вакховы текли;
Ветры с шумом разнесли
Громкий вой их, плеск и стоны.
459
О, пока бесценна младость
Не умчалася стрелой,
Пей из чаши полной радость
И, сливая голос свой
347
О, радуйся, мой друг, прелестная Мария!
Ты прелестей полна, любови и ума,
С тобою грации, ты грация сама.
Пусть Парки век прядут тебе часы златые!
374
Гусар, на саблю опираясь,
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
317
Подруги милые! в беспечности игривой
Под плясовой напев вы резвитесь в лугах
И я, как вы, жила в Аркадии счастливой,
И я, на утре дней, в сих рощах и лугах
284
Вторую Душеньку или еще прекрасней,
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
473
«Теперь, сего же дня,
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
248
О любимец бога брани,
Мой товарищ на войне!
Я платил с тобою дани
Богу славы не одне:
405
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
310
Вторую Душеньку или еще прекрасней,
Еще, еще опасней,
Меж Терпсихориных любимиц усмотрев,
Венера не могла сокрыть жестокий гнев:
925
О, память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной
И часто сладостью твоей
Меня в стране пленяешь дальной.
301
Взгляни: сей кипарис, как наша степь,...
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
333
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
494
Подражание Касти
Слышишь! мчится колесница
Там по звонкой мостовой!
Правит сильная десница
542
Sunt aliquid manes: letum non omnia finit;
Luridaque evictos effugit umbra rogos.
Propertius*
Я берег покидал туманный Альбиона:
354
Где слава, где краса, источник зол твоих?
Где стогны шумные и граждане счастливы?
Где зданья пышные и храмы горделивы,
Мусия, золото, сияющие в них?
279
Сот меда с молоком —
И Маин сын тебе навеки благосклонен!
Алкид не так-то скромен:
Дай две ему овцы, дай козу и с козлом;
301
Известный откупщик Фадей
Построил богу храм... и совесть успокоил.
И впрямь! На всё цены удвоил:
Дал богу медный грош, а сотни взял рублей
375
Подражание Касти
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
477
Пред ними истощает
Любовь златой колчан.
Все в них обворожает:
Походка, легкий стан,
304
Свершилось: Никагор и пламенный Эрот
За чашей Вакховой Аглаю победили...
О, радость! Здесь они сей пояс разрешили,
Стыдливости девической оплот.
396
Тебе ль оплакивать утрату юных дней?
Ты в красоте не изменилась
И для любви моей
От времени еще прелестнее явилась.
606
Я клялся боле не любить
И клятвы верно не нарушу:
Велишь мне правду говорить?
И я — уже немного трушу!..
508
Подражание Парни
Помнишь ли, мой друг бесценный!
Как с Амурами тишком,
Мраком ночи окруженный,
484
Под тению черемухи млечной
И золотом блистающих акаций
Спешу восстановить алтарь и Муз, и Граций,
Сопутниц жизни молодой.
387
Как ландыш под серпом убийственным жнеца
Склоняет голову и вянет,
Так я в болезни ждал безвременно конца
И думал: парки час настанет.
519
Есть наслаждение и в дикости лесов,
Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
Дробящихся в пустынном беге.
398
«Какое сходство Клит с Суворовым...
— «Нималого!» —...
— «Помилуй! Клит был трус, от выстрела...
И пекся об одном желудке и покое;
430
Льстец моей ленивой музы!
Ах, какие снова узы
На меня ты наложил?
Ты мою сонливу «Лету»
304
«Что это!— говорил Плутон,—
Остановился Флегетон,
Мегера, Фурии и Цербер онемели,
Внимая пенью твоему,
358
Не странен ли судеб устав!
Певцы Петра — несчастья жертвы:
Наш Пиндар кончил жизнь, поэмы не скончав,
Другие живы все, но их поэмы мертвы!
372
На свет и на стихи
Он злобой адской дышит;
Но в свете копит он грехи
И вечно рифмы пишет...
482
Гремит повсюду страшный гром,
Горами к небу вздуто море,
Стихии яростные в споре,
И тухнет дальний солнцев долг,
403
Числа по совести не знаю,
Здесь время сковано стоит,
И скука только говорит:
«Пора напиться чаю,
394
Смотрите, виноград кругом как вьется!
Как любит мой полуистлевший пень!
Я некогда давал ему отрадну тень;
Завял... Но виноград со мной не расстается.
427
Когда в страдании девица отойдет
И труп синеющий остынет,-
Напрасно на него любовь и амвру льет,
И облаком цветов окинет.
328
За чашей пуншевой в политику с друзьями
Пустился Бавий наш, присяжный стихотвор.
Одомаратели все сделались судьями,
И каждый прокричал свой умный приговор,
483
Из Парни
Посмотрите! в двадцать лет
Бледность щеки покрывает;
С утром вянет жизни цвет:
423
Как я люблю, товарищ мой.
Весны роскошной появленье
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье.
379
Послание к Жуковскому и Вяземскому
Отечески Пенаты,
О пестуны мои!
382
Мы, други, летали по бурным морям.
От родины милой летали далеко!
На суше, на море мы бились жестоко:
И море, и суша покорствуют нам!
376
Пафоса бог, Эрот прекрасный
На розе бабочку поймал
И, улыбаясь, у несчастной
Златые крылья оборвал.
490
Ты хочешь, горсткой фимиама
Чтоб жертвенник я твой почтил?
Для граций муза не упряма,
И я им лиру посвятил.
370
Ты хочешь меду, сын?- Так жала не страшись;
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
493
Увы, мы носим все дурачества оковы,
И все терять готовы
Рассудок, бренный дар небесного отца!
Тот губит ум в любви, средь неги и забавы,
391
Месяц плавал над рекою,
Всё спокойно! Ветерок
Вдруг повеял, и волною
Принесло ко мне челнок.
400
Меня преследует судьба,
Как будто я талант имею!
Она, известно вам, слепа;
Но я в глаза ей молвить смею:
305
Баснь
Могольцу снилися жилища Елисейски:
Визирь блаженный в них
За добрые дела житейски,
325
Скалы чувствительны к свирели;
Верблюд прислушивать умеет песнь любви,
Стеня под бременем; румянее крови -
Ты видишь - розы покраснели
227
Вдали от храма муз и рощей Геликона
Феб мстительной рукой Сатира задавил1;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
369
«Теперь, сего же дня,
Прощай, мой экипаж и рыжих четверня!
Лизета! ужины!.. Я с вами распрощался
Навек для мудрости святой!»
379
«О хлеб-соль русская! о прадед...
О милые останки,
Упрямство дедушки и ферези прабабки!
Без вас спасенья нет!
365
Сей старец, что всегда летает,
Всегда приходит, отъезжает,
Везде живет — и здесь и там,
С собою водит дни и веки,
512
Подражание Касти
Любимца Кипридина
И миртом, и розою
Венчайте, о юноши
324
Рыдайте, амуры и нежные грации,
У нимфы моей на личике нежном
Розы поблекли и вянут все прелести.
Венера всемощная! Дочерь Юпитера!
269
Взгляни: сей кипарис, как наша степь,...
Но свеж и зелен он всегда.
Не можешь, гражданин, как пальма, дать...
Так буди с кипарисом сходен:
421
Мой дух! доверенность к творцу!
Мужайся; будь в терпеньи камень.
Не он ли к лучшему концу
Меня провел сквозь бранный пламень?
457
Буря умолкла, и в ясной лазури
Солнце явилось на западе нам;
Мутный источник, след яростной бури,
С ревом и с шумом бежит по полям!
535
Кто это, так насупя брови,
Сидит растрепанный и мрачный, как Федул?
О чудо! Это он!.. Но кто же? Наш Катулл,
Наш Вяземский, певец веселья и любови!
444
От стужи весь дрожу,
Хоть у камина я сижу.
Под шубою лежу
И на огонь гляжу,
403
Я вижу тень Боброва:
Она передо мной,
Нагая, без покрова,
С заразой и с чумой;
484
Меж тем как воины вдоль идут по полям,
Завидя вдалеке твои, о, Реин, волны,
Мой конь, веселья полный,
От строя отделясь, стремится к берегам,
365
Ты хочешь меду, сын?- Так жала не страшись;
Венца победы?- Смело к бою!
Ты перлов жаждешь?- Так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
360
Памфил забавен за столом,
Хоть часто и назло рассудку;
Веселостью обязан он желудку,
А памяти — умом.
360
Гусар, на саблю опираясь,
В глубокой горести стоял;
Надолго с милой разлучаясь,
Вздыхая, он сказал:
337
Вдали от храма муз и рощей Геликона
Феб мстительной рукой Сатира задавил¹;
Воскрес урод и отомстил:
Друзья, он душит Аполлона!
393
Не нужны надписи для камня моего,
Пишите просто здесь: он был, и нет его!
389
Как сладко спать в прохладной тени,
Пока долину зной палит
И ветер чуть в древесной сени
Дыханьем листья шевелит!
TOP-20 лучших стихотворений Константина Батюшкова: